Именем закона. Сборник № 2 - Игорь Гамаюнов

— А это как против проклятой лечение — завод твой… — Коля кивнул на бутылку, финкой полосуя ананас. — Вот я однажды… хоть и на воле, а год трезвенником, с ампулой бродил, деньги откладывал; все, думал, завязка мертвая, скоро милиционером буду, верняк; а поди ж ты — пошел раскрут, да еще настроение… и хлебнул! С ампулой. Откачали. А уж как откачали, ради чего дальше страдать?.. Понеслось! — Он обреченно вздохнул, — Бери овощ, закусон богов… Так и ты. Да и сдалось тебе в фрайерах околачиваться?.. Не твое. Мука одна.

— Выходит, так и шататься? — испытующе прищурился Алексей. — Между делом и зоной?

— А ты стоящие дела поднимай. — Коля с прилежным сопением обгладывал ананасную корку. — Чтоб было за что в зону! Чтобы и там такую же овощь трескать! — Бросил корку на стол. — И не на пустое место вернуться. Вот пришьют вашему благородию со дня на день хулиганку, типун мне… Ну, куда после денешься? Ни шиша в кармане, кирза, телогрей да волчий билет… А?

— Отобьемся, — сказал Алексей. — Не стращай пуганого.

— А я не стращаю. — Коля опустил кулаки на стол. Поежился, словно в раздумье. — Есть, Леха, моментик… — произнес с расстановкой. — Не ах, не золотая жила, но, коли подзалетишь сейчас из-за любви и дружбы на годик-два, вернешься не к разбитому причалу… Докладывать? — Вскинул настороженные глаза.

— Ты меня на живца не отлавливай! — огрызнулся Алексей. — Приходили! Еще подписку о неразглашении вручи…

— Ша, — кивнул Коля покладисто. — Слушай. Едет завтра один человечек на Кавказ. Гастролер. Побомбил по столице, собрал сто кусков наличными, теперь погулять решил… А переночует сегодня с монетами и охранником своим по указанному мне адресу…

— Что от меня надо?

— Ты нужен. — Коля встал из-за стола, потянулся, рыгнув. — Ты! И оружие… У тебя есть, знаю, не отбрехивайся. Доля твоя — половина. Но мне даешь еще на год волыну в прокат… Калибр желательно посерьезней. Ты думай… — скосился он мельком на бесстрастное лицо собеседника. — Умолять не стану, охотники найдутся, другой вопрос — каменный тут подельник нужен, не дешевка. Думай. Но до семи вечера брякни, сообщи.

— Каменный! Елей-то где лить научился?! — Алексей направился к двери. — Я понял… Обойдешься дешевками.

— До семи часов, — прозвучало вслед вдумчивое напутствие.

На улице Алексей остановился, как бы споткнувшись. Зажмурив глаза, тряхнул головой ошарашенно. Мысли и образы путались: стены КПЗ, разговор с Мариной, жирные, в шпротном масле губы Коли-Мамонта, изрекающего блатные премудрости, неосознанная тяжесть чего-то обязательного и несвершенного… А, завод! На завод же сегодня… Иди! В сторону все, сцепи зубы и — вперед, как под конвоем, — ни влево шаг, ни вправо…

К началу смены он опоздал и потому допуска к станку не получил. Начальник цеха, относившийся к нему с откровенной неприязнью, холодно и учтиво, как следователь на допросе, проанализировал время выхода из КПЗ, время пути к дому и от дома к заводу; затем же подвел итог: допущено нарушение трудовой дисциплины, ступайте в кадры… С вами тем более там жаждут поговорить.

Беседа в отделе кадров с седовласым человеком с орденской колодкой на штатском пиджаке была коротка: проступок, дескать, без внимания не останется, как не останется без внимания моральный облик бытового хулигана Монина. Вскользь высказалось замечание о неучастии в общественной жизни коллектива, припомнилось какое-то критиканство в адрес администрации, прозвучавшее год назад то ли в раздевалке, то ли в умывалке… Однако — нездоровое критиканство! Резюме: место ли такому типу в здоровой рабочей среде?

— Телефоном воспользоваться могу? — выслушав кадровика, спросил Алексей. И, набрав номер, деловито сообщил: — Коля, до семи я у тебя. С аппаратурой.

В полночь, аккуратно вскрыв дверь в одном из старых деревянных домиков, ютившихся возле Сокольнического парка, Коля и он с пистолетами, засунутыми за ремни брюк, вошли в затхлую, глухо зашторенную комнатку с бархатной продавленной мебелью, драными гобеленами и линялым паркетным полом. Напялив маски, заняли оговоренные позиции: Коля встал в углу прихожей, у дверного косяка, Алексей — у входа в комнату, за стеной.

— Значит, бьешь первый… Звонче, в лоб, рукояткой, — сдавленным голосом повторил Коля-Мамонт инструкцию. — А второго я сзади… Если еще кто с ними — в сторону прыгай, я палить буду…

— Не учи кита нырять! — оборвал его Алексей. — Сам, гляди, не потони! Глохни вообще! — Он прижался щекой к стене, затянутой скользким шелком, пропитанным прогорклыми запахами парфюмерии, табака и еще какой-то душной мерзости, — вероятно, подумалось, духом тех, кто проживал и гостил в этом притончике…

— Прощай, Марина, — прошептал он в пыльную темноту, вернее, прошепталось само по себе — отчетливо и… глупо. Он даже хохотнул растерянно.

Коля-Мамонт стеснительно кашлянул. Понял.

Тогда еще живой Коля-Мамонт. Любитель ананасов и шпрот. Через пять лет в Новочеркасской тюрьме он примет положенные ему приговором пули. Добьет его восьмая, последняя в обойме исполнителя.

— Просто слон, — скажет врач, констатируя смерть.

— Мамонт, — угрюмо подтвердит прокурор. — Но да им положено вымирать…

Вопрос. Петр Сергеевич, подтверждаете ли вы тот факт, что распорядились через отдел снабжения передать покрышки от шасси «Ту-154» лицу, которое прибудет с данным поручением от вас лично?

Ответ. Такого не припоминаю…

Вопрос. Вы не против и данном случае ознакомиться сейчас же с показаниями ваших подчиненных?

Ответ. Конечно, давайте…

Вопрос. Согласны с показаниями?

Ответ. Н-не совсем… Я в общем-то уже и забыл… Однако заявляю: речь шла о негодных шасси, которые мы безболезненно могли отдать представителю Министерства рыбного хозяйства, если не изменяет память… Я не стал вникать, для чего именно они потребовались, материал все равно шел на списание…

Вопрос. Петр Сергеевич, вы внимательно изучили представленные вам показания? В них наглядно подтверждается факт вашего распоряжения о выдаче новых покрышек.

Ответ. Да, внимательно. Однако речь шла о покрышках списанных. Да и зачем рыбному хозяйству новые шасси? То есть вообще зачем… мда. Кстати, могу дать объяснение вашему начальству на любом уровне… А за действиями кладовщиков, знаете ли, я уследить не в силах — какие там они покрышки выдают и какими соображениями при том руководствуются… С этим вопросом будем разбираться, виновных накажем.

Вопрос. Кто именно получал покрышки?

Ответ. Работник из рыбного хозяйства, вероятно… Не знаю.

Вопрос. Узнаете ли вы кого-либо по данному фотороботу? Ваши подчиненные утверждают, что это был именно получатель…

Ответ. Н-незнаком… Просил меня Ярославцев Владимир Иванович об этой услуге — консультант министерства, бывший партийный работник… Вот, кстати, визитная его карточка, можете взять… Да и просил вскользь… По-моему, наши сотрудники проявили чрезмерное усердие, но повторяю: мы разберемся…

Вопрос. Петр Сергеевич, понимаете, вам… повредит, если информация о нашем разговоре будет передана Ярославцеву?

Ответ. В этом вопросе… я… на вашей стороне, нет сомнений… Только и вы…

…Срочно требую данные по гр. Ярославцеву В. И., проживающему по адресу…

…Квалификация Воронова А. М. как специалиста по авторемонтам достаточно высока. Обладает большим набором импортного оборудования и инструмента. Замечен в мелких хищениях ценных материалов с завода, где работает, однако меры по пресечению таковых действий руководством цеха и завода, чьи личные автомобили Воронов обслуживает, не предпринимаются…

…сообщаем: в машине «ВАЗ-2106», обнаруженной на 23 километре, отпечатки пальцев Воронова А. М.

…Данные по угонам автомобилей, числящихся в розыске, совпадают с фактами появления транспортных средств аналогичных марок (по приблизительным датам) около ремонтного бокса Воронова А. М. Два автомобиля с фальшивыми номерами кузовов и двигателей обнаружены, адреса владельцев — в приложении.

Вначале он решил заехать в коммунальное логово: проверить, все ли на месте, кто звонил, — «сосед» Ванька Лямзин за четвертной в месяц исправно выспрашивал у абонентов, кто есть кто, получая, естественно, имена-пароли: Иваном Ивановичем мог быть Петр Петрович; но дело он делал, а как уж распорядиться информацией, Матерый знал.

По дороге от дачи к городу он тщательно проверился: нет ли хвоста? Вдруг… Напряженно всматривался в постовых: не сообщают ли, глядя вслед его машине, указания иным постам по рациям или же телефонам из своих прозрачных будочек? Впрочем, не спасешься ведь, если до такого дошло, не спасешься…